В начале 2016 года в Германии вспыхнул скандал, связанный с актами насилия на улицах германских городов во время новогодней ночи. Судя по заявлениям потерпевших, в преступлениях отмечена связь сексуальных и этнических мотивов.

     Кто-то уже назвал эти новогодние уличные преступления "ночью длинных рук". По свидетельствам СМИ, власти Германии всячески сдерживали распространение информации о происшествиях. Это породило волну слухов, подогревающих протестное настроение, вызванное большой волной иммигрантов, которая буквально обрушилась на страны Евросоюза в конце минувшего года.

     Информация из Германии приходит противоречивая. Иногда пропагандистский фон сильно искажает представление о реальных событиях. Вспоминаются плакаты времён Второй мировой войны.

     В 1943 году гитлеровский режим почувствовал-таки угрозу проигрыша в войне. В Европе стали распространяться пугающие плакаты. Неужели Германия опять переживает нечто похожее? Но только жителей пугают не большевизмом, а — иммигрантами.

     Возможно, разобраться в ситуации, в какой-то мере, поможет рассказ русской студентки, которая сейчас учится в Германии, в Macromedia University (Берлин). Свидетельства студентки Светланы Путинцевой опубликовало издание GLAGER.RU Перед вами полный текст этой публикации.

     Трава в Германии не стала желтее, расписание поездов не сбилось, продукты не стали хуже, даже цены не выросли, а наоборот, постепенно снижаются, особенно на бензин. Пресловутые беженцы, вопреки рассказам российских СМИ, не разгуливают по улицам и не наводят беспорядки.

     Самое большое количество мигрантов пришлось на эту осень. Процедура их оформления в общих чертах такова: сначала их размещают в лагере, где они живут, пока заявление рассматривается. Эти места тщательно охраняются, в основном, от нападений местных радикалов. Первое время люди просто не выходят из таких поселений. Да и что им делать в городе: языка, как правило, они не знают, денег почти нет, разве что проезд бесплатный… Статистика немецкой полиции показывает, что большинство конфликтов как раз случается внутри лагерей и общежитий: происходят ссоры и драки на религиозной почве, люди часто воруют друг у друга личные вещи. Но то, что происходит в лагерях, остаётся внутри, жители остальной страны имеют смутное представление о том, как эта система устроена, и эти конфликты их, по сути, никак не затрагивают.

     После того, как заявления беженцев рассмотрены и одобрены, им предоставляют общежитие, где условия немного получше. Затем люди встают в очередь на квартиру. Обычно те, у кого большая семья, или те, кто говорит хотя бы по-английски, проходят эту процедуру быстрее. Между теми, кто знает иностранный язык, и теми, кто говорит только на арабском, — большая пропасть. Образованные мигранты – а их достаточно много – имеют приличные перспективы в Германии, поэтому они заинтересованы в том, чтобы не нарушать закон.

     В больших городах присутствие беженцев не так заметно. Тем более, что сирийские беженцы несильно отличаются от любого другого гражданина Германии с восточной внешностью – возможно даже из числа natural born европейцев.

     Все «новости» про массовые изнасилования и преступления мигрантов — по сути, истерия, от которой очень трудно абстрагироваться. Ведь прецеденты были и раньше - и судя по статистике, практически в тех же масштабах. Просто сейчас волна недовольств усилилась в несколько раз из-за попыток полиции умолчать о каких-то преступлениях, совершённых мигрантами. После Нового года правоохранители отчитались, что гуляния обошлись без происшествий, и только через четыре дня стала появляться информация об изнасилованиях и грабежах в Кёльне и других немецких городах.

     Новогодняя «ночь длинных рук» дала мощный толчок эмоциям. Европейцы стали говорить вслух то, о чём боялись сказать раньше из соображений толерантности. Немцы стали активно высказывать опасения ситуацией, ставить под сомнение всю политику правительства в отношении беженцев. Впрочем, русская диаспора делала это и раньше, большинство русских немцев изначально были настроены крайне критично по отношению к мигрантам новой волны. Поэтому ситуация с 13-летней «изнасилованной Лизой» стала серьёзным поводом для того, чтобы кричать об этом вслух, причём, на русском языке. Журналисты Первого канала не так сильно исказили реальность: к сожалению, 13-летняя русская девочка Лиза из репортажа корреспондента программы «Время» существует, и она действительно какое-то время отсутствовала дома, и, возможно, стала жертвой насильников «восточного происхождения». Но ситуация уже обросла ужасными слухами, в том числе, и из-за попытки полиции не выносить расследование в публичную плоскость. Сейчас девочка и её семья снова становятся жертвами, теперь уже политических партий, антимиграционных движений и неонацистов, которые пытаются использовать этот случай в политических целях.

     У страха глаза велики, поэтому немцы действительно опустошают магазины, покупая средства самообороны. В Германии, кстати, официально использовать их против людей нельзя, защищаться можно только от животных. Но ощущение личной безопасности — штука субъективная и с реальностью она имеет мало общего. Если есть возможность перестраховаться, то лучше ей воспользоваться, считают немцы: реже бывать в определённых районах, держать руки в карманах, чтобы обезопасить себя от воров-карманников, не садиться в машину к незнакомцам. Но, в принципе, это обычные правила поведения в любом большом городе мира – вне зависимости от «миграционных потоков». В той же Москве шансов, что у тебя в метро вытащат телефон из кармана или ударят по голове в тёмной подворотне, будет, скорее всего, больше – и здесь уже несколько лет не вешают всех собак на «гостей столицы» из Средней Азии или с Кавказа. А в Германии, если судить по сообщениям российских СМИ, есть потенциальный виновник и враг — беженец.

     За последнее время в Берлин приезжало сразу несколько моих знакомых и друзей. И каждому я задавала один и тот же вопрос: «Ты ходил по улицам, ты видел обстановку, какие у тебя ощущения?» Люди отвечали после паузы: «Мне кажется, в Германии ничего не изменилось». И это, по сути, правда. Слишком рано говорить об изменениях – реальных и видимых, это слишком медленный процесс.

     Главный вопрос: будут ли изменения вообще? Конечно, будут. Станет ли хуже жить в Европе после притока мигрантов — большой вопрос. Германия — это не просто страна, это огромная система, которая с удовольствием и особой циничностью ломает людей. Немецкие правила можно нарушать, но вот когда нарушителя ловят, - а его, как правило, ловят, - то штрафы и наказания обычно отбивают желание повторять сделанное.

     Кроме того, Германии не впервой сталкиваться с подобной ситуацией. В 60-е сюда приехало много турков, в 90-е - русских. Немало из них стали преступниками, нарушив местные законы, к которым не привыкли у себя на родине. Система их либо «пожевала и выплюнула», либо заставила измениться. Все мигранты тех лет так же, как и нынешние сирийцы, ехали в Европу огромными семьями от плохой жизни к хорошей, жили на тех же социальных выплатах – а некоторые до сих продолжают получать пособия. Но большинство из них интегрировались в европейское общество и уже имеют полное право называть себя немцами. Всё-таки, «европейцы» – это не про цвет кожи.